Не взирает Бог на твоё внешнее…
Ольга Ерухова, 2005 г.
На пути восхождения к Истине важно тружение сердца, а не телесная форма из плоти и крови. Все великие суфийские мастера придерживались твердого убеждения относительно того, что любая женщина, вступающая на Путь Божественной Любви, не считается «женщиной» в смысле пассивности своего бытия, и о ней не судят лишь в соответствии с её физической природой. В океане Божественного Единства не существует ни «я», ни «ты», какой же смысл может иметь мужское или женское?
Отвечая на вопрос о сути Суфизма,
Мухаммед ибн Али аль-Кассаб сказал:
«Суфизм заключается в благородном поведении (akhlaq karima)
благородного человека,
в присутствии благородных людей».
(1) В Суфизме жизнь видится как Путь поиска приближения к Богу. И сокращая дистанцию между собой и Богом, Человек также приближается к Истине и Истинному Знанию. Душа является той субстанцией, которая простирается далеко за рамки земного тела и может проникать в Божественные сферы существования. Техники воссоединения с Высшим варьируются, но все они имеют три объединяющих начала: ритм, повторение и терпение, или стойкость. Внешне это может проявляться в разных формах – в проговаривании отдельных слов или фраз, в пении и танце.
Как духовная практика Суфизм в высшей степени необычное и уникальное явление, особенно на фоне существующих религиозных доктрин, опирающихся на тщетность и низменность человеческого существования и предлагающих путь отречения и сурового аскетизма. Большинство из них предлагает адепту пройти путем страдания и самоуничижения, что формирует чувство вины и ощущение суровости и безжалостности Высшего начала.
Язык же Суфизма – речение радости, любви и приятия всего существующего. Бог есть все, и как создания Его мы несем в себе ту частицу Божественного, которая позволяет нам в каждую секунду нашей жизни искать приближения и жить в единении с Высшим порядком.
Суфии стремятся к проживанию жизни в любви, реализуя ее в себе и видя ее целостное отражение вовне. Любовь есть все – Путь, Небо и Земля, жизнь и смерть, матери и учителя, мужчины, женщины, дети… Особенность суфийской стилистики – язык Возлюбленного, обращение к Любимой, тема глубоких любовных переживаний и инсайтов. Это было однозначным признанием потенции глубины и красоты, сокрытой в Женском начале Вселенной и в женщине, как реализованной женской субстанции здесь, на Земле. Руми красиво писал о женщине, представляя ее как совершенный пример творческой силы Бога на земле: «Женщина — луч Бога. Она — не только земной возлюбленный; она является творческой силой…» ( Матнави). Сила ее творческого могущества – в зачатии и порождении нового, будь то новая жизнь или предметы и события материального мира.
(2) Книга «Первые женщины-суфии» — самая ранняя работа в Исламе, полностью посвященная вопросам женской духовности. Написанная персидским суфием Аб Абд ар-Рахман аз-Сулами (умер в 1021г.), эта рукопись считалась долгое время утерянной (она была обнаружена в 1991г. в университетской библиотеке в Riyadh, Саудовская Аравия). Повествование дает нам портреты восьмидесяти женщин-суфиев, живших в центральных исламских землях с VIII по XI века н.э. Как духовные мастера и наглядные примеры исламского благочестия, они являлись уважаемыми мастерами и духовными проводниками наравне с мужчинами, демонстрируя в высшей степени глубокое и сокровенное понимание учения Суфизма, Корана и исламской духовности.
Мудрость, которой обладали эти женщины, позволяла им реализовывать себя в самых разных областях нашей жизни, и они становились учеными, поэтами, основателями суфийских школ, независимыми мистиками или аскетами.
Однажды, когда его спросили о Суфизме,
Самнун сказал:
«Суфизм в том, чтобы ничем не владеть
и в том, чтобы тобой ничто не владело».
(3) Уже в первые годы становления исламской традиции женщины, окружавшие Пророка Мухаммада, сыграли немалую роль в этом процессе. Жена Пророка Хадиджа укрепляла веру супруга и поддерживала его в трудные минуты. Фатиме — дочери Пророка Мухаммада и Хадиджы — одной из первых было передано глубокое мистическое понимание Ислама, и зачастую она признается первым мистиком в Исламе.
С развитием мистической стороны Ислама и в процессе духовного роста этого движения женщина-суфий Раби’я ал-Адавийя (Rabi’a al-Adawiyya) (717-801 гг. н.э.) была первой, кто сумел выразить отношения с Божественным на языке, который мы сейчас признаем как «язык суфиев», где Бог именуется Возлюбленным. Понятия, которыми Раби’я говорила о сущности Суфизма, были доступны и понятны любому человеческому существу. И хотя сама она прошла через многие трудности и горести на своем пути познания, ее двигающей силой всегда было не желание обрести рай и не боязнь ада, но любовь к Богу. «…я люблю Бога … не из-за каких-либо Его даров и милостей, но из-за того, что это Бог». Её целью было достичь растворения в Боге. Согласно Раби’е, человек может обрести Бога, лишь обратив свой взор внутрь, ибо Пророк Мухаммад сказал: «Тот, кто знает себя, знает Бога».
Другой не менее уважаемой женщиной в суфизме была Фатима Нишапури (Fatimah Nishapuri) (дата смерти 838 г.), про которую Бестами сказал: «Не было никакой стоянки (макам) на духовном Пути, о которой я сказал бы ей, без того чтобы она ее уже не прошла». Однажды великого египетского Суфийского Учителя Зун-Нун Месри спросили: «Кто, по вашему мнению, занимает самое высокое положение среди суфиев?» Он ответил: «Женщина в Мекке по имени Фатима Нишапери, беседа с которой показала ее выдающееся глубинное познание внутренних значений Корана». Фатиме принадлежат слова: «Кто не держит Бога в своем сознании, тот допускает ошибку и находится в заблуждении, вне зависимости от того, на каком языке он говорит и в каком окружении находится. А тот, кто всегда с Богом, никогда не говорит кроме как с полной искренностью и усердно придерживается скромности и серьезного следования в своем поведении».
Жена Суфия 9-го века Аль-Хакима Ат-Тирмизи (at-Tirmidhi) была мистиком в полном смысле этого слова. Она умела сновидеть, используя информацию снов для своего мужа и себя. В снах ее посещал Святой таинственный Хидр (Khidr). Однажды в одном из таких снов Хидр велел ей передать мужу, чтобы тот оберегал чистоту своего дома. Решив, что он имеет в виду беспорядок, оставляемый их маленькими детьми, Ат-Тирмизи во сне переспросила, что именно Хидр имел в виду. Жестом тот указал на свой язык: она должна была напомнить мужу блюсти чистоту его речи.
Среди женщин, которые следовали Путем Любви и Правды, были те, кто шел Тропой Радости, были и те, кто шел Тропой Слез. Ша’уана (Sha’wana), персидская женщина-суфий, была одной из тех, кто «плакал». Мужчины и женщины собирались вокруг нее, чтобы послушать её песни и учение. Она имела обыкновение говорить: «Глаза, которым не дано созерцать Возлюбленного, но которые горят желанием увидеть Его, не могут узреть его облик без слёз.» В своей жизни Ша’уана испытала особое, глубоко интимное воссоединение с Возлюбленным, с Богом, и пережила глубокие состояния (халь), пройдя различные духовные «стоянки» на Пути. Она стала одним из самых известных религиозных учителей своего времени.
А одной из тех, кто следовал Тропой Сердечной Радости, была Федха (Fedha), которая также была замужней женщиной. Она учила, что «радость сердца должна быть основана на нашем внутреннем мироощущении; поэтому мы всегда должны стремиться к пестованию радости в наших сердцах, пока все вокруг нас тоже не возрадуются».
В течение всех последующих столетий женщины всегда принимали заметное участие в духовной деятельности Суфизма. В рамках некоторых Суфийских орденов (тарикатов), женщины участвовали в проводимых церемониях наравне с мужчинами; в других же тарикатах женщины собрались в своих собственных кругах для чтения зикра, проводя собрания отдельно от мужчин. Некоторые женщины полностью посвящали себя аскетизму, уходя из общества и находясь вдали от людей, как это сделала, к примеру, Святая Рабия; другие же выбирали роль благотворителей, Исламских миссионеров, способствовали распространению Учения и научных исследований. Многие из Великих Суфийских Учителей разных эпох и народов, всемирно известных во всем мире, имели учителей-женщин, учеников-женщин и духовных друзей-женщин, которые оказали большое благотворное влияние на их мысли, сознание и бытие. А многие жены и матери, в свою очередь, оказывали поддержку своим родным и близким, продолжая в то же время свое собственное духовное восхождение к союзу с Возлюбленным.
(4) К сожалению, практически не сохранилось письменных источников, оставленных женщинами-суфиями, которые позволили бы нам глубже понять историю и характер женского участия в суфийской традиции. Наиболее распространенной практикой сохранения знаний в Суфизме всегда была их устная передача. Женщины же чаще всего предпочитали просто жить этим, используя духовные уроки и наставления как практическое руководство в своей жизни.
Однако необходимо отметить, что существует целый пласт культурных произведений, принадлежащих перу выдающихся женщин-суфиев. Это поэзия, песни, аллегорические описания опыта познания Бога и Истины и т.д.
Фатиме, или Джахан-Ара (Fatimah or Jahan-Ara), дочери Шаха Джахана, императора Индии (1592-1666 гг.), принадлежит произведение Рисаля-Сахибиия (Risala-i Sahibiyya), которое стало описанием необыкновенно красивого и утонченного процесса расцвета Суфизма в её сердце. Аиша из Дамаска (Aisha of Damascus), жившая в 15-м веке, является автором известных комментариев к «Маназэль ас-са’ерин» (Стоянки Духовного Пути – Хваджа Абдуллах Ансари). Хаяти Кермани (Hayati Kermani) принадлежала к семейству, посвятившему себя традиции Суфизма. Она составила диван (divan) (собрание поэм), в которых нашло отражение глубокое единство внешнего и внутреннего учения Суфизма.
Женщины-суфии и сегодня продолжают преподавать и распространять свой опыт как непосредственной передачей (из уст в уста), так и в письменной форме. Во многих исламских странах существуют женщины-учителя, которые особенно искусны в мастерстве целительства.
Хабиба (Узбекистан) – Табиб, мусульманская целительница, принадлежащая к древней суфийской «Цепи Мистической Передачи» («Chain of Mystic Transmission«), представителем которой был Bahaudin Nacksband.
Суфизм всегда глубоко уважал женщин за их способность непрерывно находить убежище в Божественном и открываться, чтобы получать божественное вдохновение в лоне своего существа. Женщины имеют огромную способность терпеть, лелеять и любить — без требований, оберегая, опекая и воспитывая, обучая ритуалу существования. Они с полной решимостью готовы жертвовать своим благополучием ради спасения своих ближних и любимых.
Существует суфийская притча (Полтора ученика), отражающая глубинную способность женщины к полному принятию учения и следованию ему до конца.
Во времена Оттоманской империи, в Турции один из гостей султана поведал ему об известном Шейхе, живущем в Анатолии. Султан решил послать за Шейхом, чтобы узнать, кто же он такой на самом деле. Когда Шейх прибыл во дворец и они встретились, султан обратился к нему со следующими словами: «Говорят, что у вас сотни тысяч истинных приверженцев. Так ли это?» «Нет, это неправда», — ответил Шейх. «Странно. Ну а сколько же тогда их у вас?» — продолжал расспрашивать султан. «Полтора», — загадочно ответил Шейх.
«Что ж, в таком случае мы устоим проверку. Мне самому надо убедиться в истинности ваших слов, — сказал султан. — На окраине города находится большое поле, туда мы и пригласим всех ваших последователей».
После этого разговора султан отправил гонцов во все уголки государства с сообщением, что через день Шейх будет находиться в таком-то месте и что их присутствие будет очень важно. А в поле, куда предстояло собраться всем последователям Шейха, султан велел установить большой шатер, куда тайно поместил несколько овец.
В назначенный день на поле прибыли сотни тысяч людей. Увидев такую огромную толпу, султан вышел из шатра и тихо обратился к Шейху: «Вы же говорили, что у вас только полтора ученика. А что же получается – кто же все эти люди?» «Не знаю, — был ответ. — Как я вам уже говорил, у меня только полтора истинных ученика…»
Тогда султан произнес, обращаясь к собравшимся: «Шейх совершил преступление и будет немедленно казнен, если не найдется десять добровольцев, готовых отдать свою жизнь ради спасения Шейха». В толпе началось волнение, люди стали испуганно переглядываться. И тут один из присутствующих вышел вперед со словами: «Он мой Шейх и он мой Учитель. Я готов пожертвовать собой ради его спасения». По знаку султана стражники взяли этого человека и отвели в тент. Там они зарезали овцу и кровь струей потекла за пределы тента. Все увидели это и поверили, что человек был обезглавлен.
Увидев кровь, люди сильно испугались, многим стало дурно. Тут вновь вышел султан и повторно сделал объявление, вызывая теперь уже девять добровольцев, готовых расстаться с жизнью ради любимого Учителя. Ответом ему было молчание. На какие-то доли минуты в толпе воцарилось полнейшая тишина. Затем встала женщина и сказала, что готова пожертвовать собой. Как и с предыдущим добровольцем, стражники отвели ее в тент и там зарезали вторую овцу.
Увидев, как свежая струя крови вытекает из тента и вливается в предыдущую лужицу крови, толпа в ужасе стала разбегаться. В считанные минуты поле полностью опустело. Тогда Шейх обратился к султану: «Вот теперь вы и сами убедились, что у меня всего лишь полтора настоящих ученика».
Султану ничего больше не оставалось, как согласно кивнуть головой. Затем он добавил, рассуждая вслух: «Теперь все ясно. Значит, этот мужчина – один ученик, а женщина – половина». «Нет-нет, — сказал Шейх. — Как раз женщина – это мой настоящий ученик, а мужчина – лишь половина ученика». И увидев, как при этих словах лицо султана приобрело недоуменное выражение, Шейх пояснил: «Мужчина не был уверен, что ему действительно предстоит умереть, тем более он не знал, что его убьют сразу же, в тенте, причем таким жестоким образом. А женщина знала, на что идет, она воочию видела пролившуюся кровь и все равно согласилась пойти на казнь. Вот она-то и есть настоящий ученик. Ученик с Большой Буквы».
Необыкновенная преданность, чувство глубокой любви и творческий потенциал, заложенный в женщине, способствуют ее продвижению по Суфийскому Пути, приближению к Божественному. С самого начала появления человеческого сознания и женщина и мужчина шли по Пути Воссоединения, приближения к Истине и Источнику мироздания. И хотя в этом мире дуальности мы можем оказаться в различных формах, в конечном счете нет ни мужчины, ни женщины, а есть лишь Реальность Бытия Бога. Предстоит ли нам безбрачие или преданное супружество, являемся ли мы женщиной или мужчиной, вне зависимости от этих сугубо внешних факторов человеку необходимо посвятить свою жизнь самому серьезному делу земной жизни – делу полировки зеркала сердца, чтобы быть в зикре (памятовании Аллаха) каждый миг своей жизни — мгновение за мгновением, дыхание за дыханием. Каждый момент мы вновь подтверждаем внутренний Союз, до тех пор пока не наступит растворение в Боге, когда не будет больше любящего или Возлюбленного, но только Единство, Реальность Бытия Бога, когда мы растворимся в Любви и сами станем любовью…
Твои молитвы – это твой Свет,
В твоей верности – твоя Сила,
Сон – враг обоих.
Жизнь твоя – единственный шанс,
что Жизнь дает тебе.
Если ты не помнишь об этом,
Она ускользает меж пальцев…
Все, что остается, — лишь пыль…
«Страж сердца. Стихи Раби’и» Чарльз Аптон
Использованы статьи: Women & Sufism by Camille Adams Helminski
Islamic Mysticism and Gender Identity by Leonard E. Hudson
и другие
